Необоснованное обогащение лизингодателя – правда или вымысел

Президиумом ВАС РФ. 12 июля 2011 года было вынесено прецедентное Постановление № 17389/10 по делу № А28-732/2010 (далее - Постановление). В данном деле рассматривался иск лизинговой компании ООО "Мета-Лизинг" к лизингополучателю ООО "Партнер-М" о взыскании неоплаченных лизинговых платежей по договору лизинга. Лизингополучатель в свою очередь предъявил встречный иск о взыскании фактически уплаченной части выкупной цены в составе лизинговых платежей. Суть вывода можно сформулировать следующим образом:

В случае расторжения договора финансового лизинга по инициативе лизингодателя и изъятия им предмета лизинга прекратилось обязательство лизингодателя по передаче оборудования лизингополучателю в собственность. Следовательно, оснований для удержания лизингодателем той части денежных средств, которые фактически были уплачены лизингополучателем в счет погашения выкупной цены предмета лизинга в составе лизинговых платежей, не имеется.

Из постановления Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 № 17389/10 вслед за постановлениями Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 № 1729/10 и от 05.07.2011 № 2346/11 можно сделать ряд неутешительных выводов об искажении судом экономического смысла лизинговой деятельности.

Во-первых, каждый коммерсант, заключая любой договор, рассчитывает компенсировать издержки, связанные с его исполнением, и получить сверх того запланированную прибыль. Поэтому лизингодатель, заключая договор лизинга, рассчитывает, получая лизинговые платежи, возместить расходы на приобретение предмета лизинга для передачи его во временное владение и пользование лизингополучателю, и сверх того получить "маржу".

Получая имущество во владение и пользование на начальном этапе проекта, т. е. до внесения лизинговых платежей, лизингополучатель получает всё, на что он рассчитывает по договору лизинга. Иными словами, приобретая имущество для передачи его лизингополучателю, лизингодатель в экономическом смысле кредитует лизингополучателя. В экономическом смысле лизинговые платежи являются не платой за временное владение и пользование лизинговым имуществом, а погашением кредита, предоставленного лизингодателем посредством оплаты имущества, подлежащего передаче во владение и пользование лизингополучателю.

Следовательно, при нарушении лизингополучателем обязательств по внесению лизинговых платежей лизингодатель испытывает естественное стремление расторгнуть договор лизинга, изъять лизинговое имущество с целью реализации для покрытия за счет выручки от нее расходов на его приобретение и получения запланированной прибыли. Реальный финансовый результат описанной выше хозяйственной операции может сложиться как в пользу лизингодателю (выручка от реализации предмета лизинга в сумме с ранее полученными лизинговыми платежами превышает согласованную сторонами в договоре лизинга общую сумму лизинговых платежей), так и в убыток лизингодателю (выручка от реализации в сумме с полученными платежами оказывается меньше общей суммы предусмотренных договором платежей).

Об обогащении уместно говорить только в первом случае, и неосновательным оно будет только в сумме разницы. Во втором случае (при убыточности операции в целом) об обогащении лизингодателя за счет лизингополучателя, тем более неосновательном, не может быть и речи.

Арифметическое выделение в лизинговых платежах отдельных составляющих и автономное определение их обоснованности без учета реального финансового результата хозяйственной операции бездумно. В случае расторжения договора по причине его существенного нарушения одной из сторон, правопорядок должен в первую очередь заботиться о кредиторе, претерпевающем негативные последствия нарушения обязательств, и только убедившись, что его имущественный интерес эффективно защищен, правопорядок может проявить внимание к имущественным интересам должника, нарушившего обязательства.

Указанное постановление ВАС пренебрегло изложенными выше соображениями, а именно: В постановлениях от 18.05.2010 № 1729/10 и от 12.07.2011 № 17389/10 Президиум ВАС РФ:

• •

  проявил необъяснимую заботу об интересах нарушителя обязательств, не учитывая интересы потерпевшего кредитора;

• •

  создал явный стимул недобросовестным лизингополучателям к нарушению договора лизинга.

На основании постановления Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 № 1729/10 стало возможным взыскивать с лизингодателя неосновательное обогащение, несмотря на убыточность для него финансово-хозяйственной операции. Это решение стало сигналом арбитражным судам удовлетворять самые экзотические исковые требования лизингополучателей и принимать во внимание их самые экзотические возражения против законных и обоснованных требований лизингодателей.

Постановление Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 № 17389/10 только усугубило и без того абсурдное положение, поскольку укрепило порочный подход намеком на методику расчета неосновательного обогащения лизингодателя, претерпевающего фактический убыток от лизинговой операции. Суть ее сводится к тому, что, если стороны договора лизинга согласовали символическую выкупную цену имущества (например, в сумме 1000 руб.), это условие признается настолько неясным, что оно нуждается в толковании. То обстоятельство, что это условие выгодно в первую очередь самому лизингополучателю (пока он надлежащим образом исполняет договор и вносит лизинговые платежи), поскольку позволяет в полной сумме отнести лизинговые платежи на расходы для целей налогообложения прибыли, сэкономить на налоге на имущество, а потом получить имущество в собственность по нулевой остаточной стоимости, что исключает начисление налога на имущество в дальнейшем, высшей судебной инстанцией не рассматривалось.

Президиум пришел к выводу, что такое условие в действительности означает отождествление выкупной цены лизингового имущества с его остаточной стоимостью, определенной по правилам бухгалтерского учета основных средств путем начисления амортизации линейным методом исходя из срока полезного использования имущества данной амортизационной группы. Это толкование и привело Президиум ВАС РФ к описанным выводам, не учитывающим реальный финансовый результат сторон сделки. Для оценки финансового результата расторжения лизинговой сделки нужно сравнивать – рыночную стоимость изъятого актива и невыплаченную часть лизинговых платежей. (К этим двум величинам и их разности не имеет никакого отношения размер "выкупной цены".) Однако, во всей действующей арбитражной системе - и в первую очередь Президиум - интересуют совершенно оторванные от реальной жизни величины вроде "остаточной стоимости, определенной по истечении срока полезного использования на основе Классификации основных средств линейным методом без применения коэффициента ускорения" (17389/10). И при этом не интересует остаток долга. Президиум вообще не интересует реальный финансовый результат. Президиум изолированно от всех полученных сторонами в ходе операции доходов и понесенных ими расходов рассматривает только размер внесенных лизинговых платежей. Из них механически, по абсурдной формуле предписывает вычленить денежную сумму, приходящуюся на выкуп (а выводы о ее существовании – следствие неверной квалификации лизинга в принципе), и ее вернуть лизингополучателю, не обращая внимания ни на какие другие обстоятельства (фактическое состояние изымаемого имущества, его не только физическое, но и моральное старение, наличие рынка подобного имущества и ситуация на нем и т. п.).